История Разума в галактике. Старик. Начало. - Страница 8

Спуск на поверхность планеты, при столь мощной атмосфере, можно было организовать достаточно гладко – в одноразовых капсулах, снабженных парашютами, погруппно: в каждой капсуле по пять космонавтов. Стартовый экипаж корабля и одна из пятерок, должны был еще некоторое время оставаться на орбите – координировать на начальном этапе совместную работу экспедиции и институтов материнской планеты (ну и, конечно же, устранять недоделки образовавшиеся при монтаже станции, и исправлять недочеты возникшие при ее проектировании – как без этого). А вот возвращения экспедиции на родину не предусматривалось, увы – подъем из настолько сильного гравитационного колодца на орбиту, гарантированно вел за собой смерть космонавтов. Так что, это был полет в один конец, и каждый его участник был добровольцем, четко осознающим сей непреложный факт. Единственной надеждой на жизнь для этих смельчаков оставалась возможность создать стабильную научно-исследовательскую колонию. И Старик, в награду за самопожертвование, собирался со всей горячностью отстаивать их интересы хоть перед всем Орденом сразу. Именно опеке этой станции, а так же исследованию собранных ее сотрудниками образцов Старик собирался посвятить остаток своей жизни. Ну а пока…

Увы – Старик, потому и звали Стариком, что четыре пятых его жизни были уже позади, и недалек был тот день, когда… Смерти старик не боялся, он боялся не успеть сделать все, что должно, а когда сумел разрешить (с той, или иной долей успеха) поставленные перед собой задачи, которые являлись всего лишь вехами на пути к необъятным генетическим сокровищам чужой планеты – жизнь почти закончилась. И отнимать у себя еще два года жизни – пока подготовленная им экспедиция достигнет цели путешествия, пока развернет базу и организует нормальную научную работу – заниматься два-два с половиной года опостылевшей рутиной, в надежде, что жизнь оборвется не раньше, чем удастся вкусить от Нового и Неведомого, было выше его сил. Тогда то к Старику и пришло решение, сразу после старта экспедиции лечь в анабиоз, и так сэкономить кусочек своей жизни для более важных и нужных времен. Возможно, это решение и было тем, на первый взгляд, вроде бы незначительным просчетом, способным обрушить со временем самое обдуманное начинание. Возможно, как верховный куратор, он бы принял иное решение по размещению экспедиции, а может быть – и нет. Ведь явной угрозы не было, да и агрессия со стороны этих огромных, но весьма медлительных, питавшихся исключительно растительной пищей существ, считалась невозможной – перед окончательным утверждением решения развернуть базу именно в этом месте, их не раз провоцировали на агрессивную ответную реакцию, и таковой не добились…

Уже полным ходом шла научная работа – сбор и анализ образцов, исследование анатомии от одноклеточных и простейших, до высших форм жизни. Уже был смонтирован стартовый стол, и запущена к родной планете первая почтовая ракета с образцами. Уже, обслужив первый возвращающийся домой транспорт, и вообще: закончив орбитальные работы – спустилась на поверхность планеты последняя группа космонавтов. А потом… Цепочка случайных стечений обстоятельств – нечаянный пожар, начавшийся недалеко от места расположения станции – как раз за пастбищами, где кормились гиганты… Ветер, дувший с материка и раздувавший пожар… Приступ слепой паники среди этих огромных травоядных и то, что убегать они бросились в сторону, занятую зданиями колонии. И гигантский ущерб, нанесенный этими ослепленными страхом гигантами, ростом превышающие любое строение станции, который они нанесли ее временным легким конструкциям. Сколько ценных приборов и, вообще – критично необходимых, да к тому же невосполнимых в условиях колонии запасов, они растоптали, протаранили, изувечили… Разгром, учиненный животными, довершил пожар, спустя некоторое время, добравшийся таки до руин экспедиции.

Больно, как больно… Увы, экспедиция потерпела крах. И это было непреложным фактом. У нас на родине, спонтанно возникший масштабный пожар был не возможен в принципе – на экваторе, благодаря высокой влажности воздуха, ну а ближе к полюсам гореть просто было нечему. Впрочем, мы знали о возможности больших пожаров – на поверхности нашей более засушливой соседки мы наблюдали их неоднократно. Да и сами несколько раз их ненароком устраивали – исследовательские модули маневровыми двигателями поджигали растительность, и пожары самопроизвольно разрастались до непредставимых ранее для нас масштабов. Так что вся техника, и тем более жилые модули, были снабжены средствами для борьбы с огнем, но… после разгрома, учиненного гигантами, система пожаротушения не сработала, и пламя поглотило то, что не затоптали животные.

Крушение всех его планов. Поскольку, в обозримом будущем, Орден просто не мог себе позволить себе еще раз распылить так же много ресурсов для организации еще одного столь же широкомасштабного космического перелета. А посылать на руины, оставшиеся от первой экспедиции, слабо обеспеченную группу астронавтов, значило отправить их на верную, и совершенно бессмысленную смерть. Старику вежливо напомнили: космическая группировка создавалась не столько для запуска одной экспедиции – Орден не имел права столь широко расходовать ресурсы для решения пусть весьма важной, но одной частной задачи – цели группировки были гораздо шире. Космическая верфь в первую очередь нужна для монтажа орбитальных зеркал предназначенных для перенаправления солнечных лучей к планете, и сборки тягачей, способных доставить эти зеркала на расчетные орбиты. Да и на самой поверхности хватало неподъемных задач и забот: один проект поворота в малонаселенные районы и частичного рассеяния нескольких весьма опасных холодных течений, требовал высадки немалых водорослевых плантаций, и заселение их всей причитающейся живностью. Создания на этих плантациях устойчивой пищевой пирамиды, и насильственное устранение явных перекосов в этой пирамиде, в ожидании пока сама природа не установит итоговый баланс между пищей, и… пищей уже нашей. Что бы с таким трудом перенаправленная на планету солнечная энергия не исчезала бесследно, растворенная подступающим холодом, предстояло организовать частичную изоляцию подсвещаемых городов от просторов открытого океана, высадкой по удобным мелям тех же водорослевых плантаций. Ну и созданием, естественно, инфраструктур, способных при минимальных затратах поддерживать эти плантации – их экосистему в удовлетворительном состоянии.